10 июня 1391 года Тимур с войском прибыл к реке Ик в месте ее поворота от истока на север. Здесь армию встретил командующий отрядами, посланными на поиск врага, эмир Мубашшир. Он доложил Тимуру, что в предполагаемом месте Тохтамыша не оказалось, что местность между реками Ик и Зай и Ик-Белая свободны от противника. Здесь кочуют лишь редкие семьи башкир. Сам же Тохтамыш, по сведениям, полученным от пленных и местных жителей, ушел с войском в местность Кондурча, где ждет подхода из-за Волги рати московского князя Василия Дмитриевича.
В ставке Тохтамыша князь Василий появился с небольшим отрядом русских ратников скорее всего накануне битвы. Ему к месяцу июню не исполнилось и 20 лет, но был он не по годам умелым дипломатом. Князь Василий сумел объясниться с Тохтамышем, почему не смог привести армию москвичей из-за осложнений на западных границах Московского княжества и нежелания рязанского и суздальско-нижегородского князей пропустить значительное войско через свою территорию. Только с небольшим отрядом он сумел сплавиться на нескольких лодках по Волге, где русские контролировали в то время судоходство.
Тохтамыш, занятый лихорадочным приготовлением к бою, не без раздражения констатировал, что русских войск ждать не следует. Выслушав объяснения князя, он приказал своему квартирмейстеру обеспечить прибывших жильем, боевыми конями и снаряжением.
Князь Василий, не теряя времени, распорядился завести лодки в один из рукавов устья Сока, прикрытого кручей Сокольих гор, и, замаскировав их в зарослях, держать наготове. Сам же отправился искать своих татарских друзей, устроивших ему побег из Золотой Орды в 1385 году. Бывший заложник Тохтамыша, он в качестве гостинца привез им бочонок зеленого русского вина…
Переход от Ика до Кондурчи сопровождался взаимной разведкой и мелкими стычками разъездов и караулов противников. Низам ад-дином отмечены многие героические подвиги тимуровских воинов. В частности, он рассказывает о подвиге командира одного из отрядов так: «…поднявшись на гору, увидели 30 коршунов (сотен) одетых в латы, устроивших боевые ряды и засевших в засаду в ущелье…». Храбрый Ику-Тимур срочно посылает гонцов с донесением к Тамерлану, а сам, оставшись на горе, погибает в схватке с атаковавшими его врагами.
Здесь речь о засаде, спрятанной Тохтамышем в одной из низин гряды холмов, называемых Сокскими Ярами. Горой же, которую удерживал храбрый Ику-Тимур, может быть возвышенность с отметкой 318 метров у современных сел Красносельское и Успенка. Она не могла не привлечь внимания разведчиков любой стороны, так как господствовала над местностью. Из-за нее стоило подраться.
Битва началась 18 июня с горячей молитвы сеиида Береке о даровании победы Тимуру. Он бросает в сторону врага горсть песку и предсказывает эмиру победный исход сражения. Воодушевленный этим предсказанием, главнокомандующий…садится обедать. Во время его трапезы и разворачивается битва. Так Тамерлан демонстрировал своим воинам полную уверенность в победе.
В битве имелось все: героизм солдат Тимура и стойкость воинов Тохтамыша, засады и обходы с флангов, подлый подкуп и не менее подлое предательство.
Весьма любопытные сведения о подкупе знаменосца Тохтамыша имеются в «Уложении Тимура», источнике, названном Г.В. Вернадским «сомнительным трактатом». В нем записано: «В одном сражении против хана Тохтамыша Табин Бегадер сумел приблизиться к знаменосцу этого хана и опрокинуть знамя, но этот подвиг стоил ему многих ран». Однако в том же трактате от имени Тимура говорится: «Я подкупил неприятельского знаменосца; он обещал мне повергнуть свое знамя, когда обе армии вступят в бой». Так что, Табин Бегадер поторопился?!.
…Итог битвы печален. Отступающие эмоциональные степняки и хладнокровные профессионалы Тимура три дня рубились, устилая землю трупами до самой Волги*. Тохтамыш с приближенными ушел за Черемшан. В воложке острова Костомышский, против правобережного булгарского селения Сингили, сидя в лодках-расшивах на узлах с казной, его ждали жены. Тохтамыш ушел за Волгу, а потом в Литву.
* Войска Тимура преследовали отступающих до Ундоровского переката, где остатки армии Улуса Джучи, переправившись через Волгу, заняли оборону на правом берегу.
Великий Князь московский Василий Дмитриевич принял участие в бою, зарубив одного из тимуровских командиров - Аргуншах-бахадура, чем снискал уважение Тохтамыша. Однако он не принял предложение хана уйти с ним за Черемшан, а затем за Волгу или Каму. Под белыми обрывами Сокольих гор в одной из проток Сока его ожидали челны. Часовые Тимура появились на вершине круглого кургана у впадения Сока в Волгу только днем позже.
Если верить одной популярной у историков летописи, то князь Василий после битвы ушел за Яик. Но попытаться уйти за Яик – это значит отдать себя в руки многочисленных тимуровских илгаров, караулов, разъездов Тимура, отлавливавших в степи в течение трех недель разбежавшихся степняков, их семьи, лошадей и скот. Некоторые историки реку Яик (Урал) меняют на реку Ик, приток Камы, не стесняясь при этом попутно перепутать реку Самару с Сакмарой. Более правдоподобно воспринимается сообщение Устюжского летописного свода: «…на Тактамыша приде ин царь силен ис Шамархийския земли, и бысть им сеча велика. Того же лета князь великий Василей Дмитриевич бысть во Орде в ту сечу у Тактамыша и за малым утече у сечи и за Волгу. И бежа за Дон, блюдяся погони, и вожи облудилися, и прибеже на Киев».
Василий Дмитриевич на своих челнах в сопровождении оставшихся в живых ратников и убежавших с ним татарских друзей доплыл до пристани в устье реки Самары, где работали русские речники. Князь Василий стал вторым правителем московским, посетившим пристань Самар. Первым был великий регент его отца, выдающийся государственный деятель митрополит Алексей. Посоветовав землякам забрать имущество и поскорее уйти за Волгу, беглецы поплыли дальше и высадились на правом берегу в устье реки Сызранки. В 1382 году именно ее долиной изгоном вел своих конников Тохтамыш, спеша врасплох застать Москву. Здесь, на месте теперешнего города Сызрани, находились угодья кочевников, у которых беглецы приобрели лошадей в обмен на лодки. Долиной Сызранки шли недолго. Опасаясь попасть в руки враждебных мордвинов или Тимура, который мог переправить войско у Сенгилея через Волгу вдогон за Тохтамышем, князь Василий ушел на юг. Опыт путешествий по этим местам был приобретен им при побеге из тохтамышева плена шесть лет тому назад. В итоге Великий князь московский второй раз оказался в Киеве у литовского князя Витовта, сосватовшего в 1385 году за него свою дочь Софию. Забрав молодую жену, Василий Дмитриевич под охраной литовского отряда благополучно вернулся в Москву. Приехавшие с ним татары окрестились, став основателями славных русских фамилий: Аксаковых, Басмановых, Годуновых, Куракиных, Чаадаевых, Юсуповых.
Между тем воины Тамерлана разорили, как могли, золотоордынские владения. По рекам Сок, Кондурча, Самара были уничтожены болгарские неукрепленные поселения. Самое крупное из них находилось на реке Кинель у теперешней деревни Сухая Речка. Город Синбирск, основанный болгарским князем Синбиром на левом берегу Волги против нынешнего села Криуши Ульяновской области, был стерт с лица земли. В устье реки Самары были сожжены причалы, сооружения зимних затонов, склады, жилье. Пристань Самар прекратила свое существование.
Сам Тимур с женой Чолпан-Мульк, сыновьями, сановниками, командирами и воинами, свободными от сбора трофеев, расположился лагерем у подножия круглого кургана, одиноко возвышающегося на равнине в устье реки Сок. «Вершина кургана была обтянута золотой парчою, длина которой, если сложить ее в одну ленту, равнялась бы трем фарсангам. Подобно короне на голове царя гигантов, она блестела в лучах солнца на все четыре стороны света, подтверждая могущество завоевателя». С тех пор курган и стали называть Царевым.
26 дней Тимур провел в пиршествах, что очень не нравилось его молодой жене. Тем более что, по сообщению Шереф ад-дина, в лагере оказалось много «подобных гуриям девушек». Облегчало состояние Чолпан-Мульк то, что она могла в какой-то степени контролировать поведение мужа. Вопреки шариату она была допущена к участию в застольях. Впрочем, и сами пиры, где подавалось вино, были нарушением правил шариата.
Не было среди пирующих, показавших себя в походе с наилучшей стороны, князей-проводников Тамерлана: Темир-Кутлуга, Койричак-оглана, Кунче-оглана и будущего героя степного эпоса, разорителя земли Русской темника Едигея. Всех их Тимур отпустил по домам наводить порядок в хозяйстве собственных илей и улусов.
16 июля Тимур с женой в сопровождении двенадцатитысячного гвардейского корпуса отбыл в Самарканд. Вслед за ним медленно двинулась обремененная непомерной добычей и ранеными бойцами его поредевшая победоносная армия. «…шли в удовольствиях и наслаждениях, веселые и довольные, так как всем досталось из добычи богатство и имущество, а из рабынь красивые возлюбленные», - рассказывает Шереф ад-дин. Но не рассказывает о тысячах павших в бою и умерших от ран. Среди камней, скатившихся с вершины Царева кургана на братскую могилу, обнаженную паводками, еще долго белели кости безвестных солдат, пока время не превратило их в прах. Можно сказать, превратился в прах и сам Царев курган, некогда попираемый стопами Великого Железного Хромца.
Николай ПЕТРОВСКИЙ
Источник:
www.samara.ru
смотреть - проклятие Тамерлана
http://samara.name/content/view/178
Вход
Регистрация
FAQ
Пользователи
